[ImirelFic]

Проходила тут квесты в Внутренних Землях и недоумевала, почему надо было и магов, и храмовников пускать в расход. Уверена, Максик бы договорился)

Название: Никто не хотел умирать
Фандом: Dragon Age
Размер: драббл
Персонажи: Максвелл Тревельян, Лелиана
Жанр: джен, АУ на АУ)))
Описание: Максвелл и Лелиана меряются... ну вы поняли.

Тихие шаги за спиной заставили Максвелла поднять голову от кипы писем на столе. Наивно было полагать, что он не услышит. Он когда-то слышал каждую крысу в своем трюме, а уж шаги Тайного Канцлера мог с легкостью отличить от множества других. Мало кто среди его новоявленных соратников знал, что Максвеллу запомнить звук чьих-то шагов не представляло никакой сложности. Впрочем… Он усмехнулся. Она и не собиралась скрываться. Это было предупреждение прямым текстом: она может войти к нему тогда, когда захочет, и никто ее не сможет остановить. Ни стража у дверей, ни ее бесценные вороны, сидящие на обломанных стрехах.

— Сестра, — не оборачиваясь произнес он и обманчиво расслабил спину. — Время позднее. Чем обязан?

— У меня есть вопрос к вам, Инквизитор, — ответила Лелиана, выйдя на освещенный участок комнаты. — И новость. С чего начать?

— Поскольку вы — моя гостья сегодня, окажу вам любезность, сестра, — усмехнулся Максвелл. — Спрашивайте.

— Я не успела расспросить вас толком до того… — Лелиана опустила глаза. — До трагедии в Убежище. Сами понимаете, какая царила кутерьма.

— Да, припоминаю, — ответил Максвелл без особого желания и тоже отвел глаза. Тоненькое тело Миневы, скрючившееся под грудой горелых досок до сих пор нет-нет да и вставало у него перед глазами. Он не успел всего на какую-то пару минут. — Ладно, мы не вернем того, что прошло. Говорите. — и он махнул рукой в сторону второго стула.

— Мне лишь интересно, как вы смогли убедить отступников и храмовников около Редклиффа сложить оружие и присоединиться к нам? — спросила Лелиана, не послушавшись безмолвного приглашения присесть. — Мои люди утверждали, что ни те, ни другие не готовы были к переговорам, а парламентеров встречали с боем. Отправляя вас во главе отряда им навстречу, я была уверена, что все закончится кровопролитием. Как вам удалось?

Максвелл усмехнулся и по-хозяйски откинулся на спинку своего кресла. О, как ему удалось…

— Я всегда утверждал, что договориться можно с кем угодно, сестра. Я предложил им новую цель. Что маги, что храмовники потеряли ее, а потому пребывали в том самом смятении, от которого только и хочется, что хвататься за оружие. Вы бы видели этих отступников… Мальчишки, боявшиеся смотреть мне в глаза, молоденькие девицы, у которых мантия еще толком на груди не топорщится. Старики, которые используют посох, чтобы опираться на него, куда там воевать. Они испуганы, они не видят выхода. Они грабят и убивают не потому, что они — дурные люди, а лишь потому, что им так же нечего есть и нечем укрыться снежной ночью, как и беженцам на Редклиффской дороге...

...он стоял перед ними, подняв в воздух руки. Стоял, выжидая, чувствуя, как холод от стен магического льда проникает под одежду.

— Ты, Вестник Андрасте, — обратился к нему один из магов, похоже — вожак этого несчастного сброда, возможно даже ставший таковым без особого на то желания. — Что тебе нужно? Мы уже видели ваших солдат, и они не пережили этой встречи. Если хочешь той же судьбы — валяй.

— Я не собираюсь с вами сражаться, — ответил Максвелл, стараясь говорить как можно спокойнее. — Вы, конечно, вольны покончить со мной прямо сейчас, но без моей метки, — он покачал в воздухе ладонью, которая светилась даже через толстую перчатку, — небо вскоре окончательно разорвется в клочья. Умрут все. Даже вы, сколько бы не сопротивлялись. И все идеи свободы, которые вы унесли с собой из разрушенных Кругов, окажутся вместе с вами в Бездне.

Вожак покривился и покрепче перехватил посох, вокруг навершия которого едва заметно растекался холод. Потом оглянулся и осмотрел тех, кто собрался за его спиной: взрослые чародеи, ученики, измотанные женщины в мантиях целителей.

— Мы и так мертвы, — криво усмехнулся он. — То, что не сделают храмовники, довершат зима и волки. Мы готовы к смерти, так что не угрожай тут небесной карой — мы ее не боимся.

— Никто не готов к смерти, — глухо ответил Максвелл и осторожно опустил руки. — И даже ты, который так нарочито легко об этом говоришь. На мантиях у этих мальчишек, — он кивнул в сторону двух молодых магов, стоявших чуть поодаль, — чужая кровь, которой они не желали, а теперь не знают, чем оттереть ее так, чтобы запах не бередил их совесть. Сколько им было, когда они попали в Круг? Пять? Шесть? — Максвелл посмотрел на мальчишек, не без удовлетворения заметив, что те испуганно переглядываются. Сомнения и колебания. Они были ему сейчас необходимы. — Умеют ли они добывать себе пропитание или знают лишь то, что еда вырастает в тарелках трижды в день, если прийти в общую трапезную? Что они видели в этой жизни, кроме стен, книг и надменных рож старших чародеев? Думаешь, они пошли за вами, решившими их судьбу, чтобы умереть? Вы хотите умереть, я вас спрашиваю? — резко бросил Максвелл, а один из молодых магов, замешкавшись, покачал головой:

— Н-нет, сер. Нет…

— Вот, — улыбнулся Максвелл. — Никто не хочет. Даже ты сам, пытающийся казаться сильнее их всех. Тебе страшно. Ты боишься выйти за пределы этого леса, а каждый вечер, засыпая на своем худом одеяле, молишься в надежде пережить еще хотя бы одну ночь. Не призывай смерть, она явится сама, когда пожелает. И лишь от тебя зависит, запутаешь ты ей дорогу или нет.

— И зачем ты это говоришь? — срывающимся голосом воскликнул один из стариков, которого тут же услужливо подхватила под руку усталая женщина. Все остальные повернулись в его сторону, и даже едва слышный гомон стих. Вот, с кем надо вести переговоры, понял Максвелл, а вовсе не с задирой с ледяным жезлом. — Что ты можешь предложить нам, самозванец, прикрывающийся именем Андрасте?

— Я всегда говорю, что знать не знаю ничего про волю Андрасте и вовсе не утверждаю, что она вывела меня из Тени, — развел руками Максвелл. — Сочтите это излишней откровенностью, которую я себе позволил, чтобы выиграть ваше доверие. Но у меня и впрямь есть предложение. Вы все видели это дерьмо в небе. Мы все знаем, что ничем хорошим это не кончится. Помогите нам закрыть Брешь, и я обещаю — вы не останетесь без защиты. Инквизиции нужны целители и травники, чтобы лечить беженцев, нужны боевые маги, чтобы защищать селения от демонов и нечисти. Помогите мне, — Максвелл, сглотнув, оборвал фразу и выдержал несколько секунд молчания. — И вы найдете новую цель и ту свободу, которой желали. Солас, — вдруг позвал он, и эльф вышел из тени. — Мадам де Фер. — Орлесианская чародейка тоже появилась в пещере.

— Смотрите, — кивнул Максвелл. — Со мной Первая Чародейка Монтсиммара, которая бескорыстно предложила Инквизиции свою помощь. Со мной эльфийский маг из северной деревушки, никогда не живший в Круге, к которому в Инквизиции относятся как к равному. Они ясно понимают нависшую над нами угрозу, и потому они здесь. Присоединяйтесь и вы.

…— Вот как, — покачала головой Лелиана. — То-то Вивьен кипела еще пару дней после возвращения.

— Она быстро сменила гнев на милость, когда я объяснил ей, что не хотел попросту пустить под нож несколько десятков людей, — ответил Максвелл. — Невзирая на все те сведения, что вы, верно, раскопали обо мне, сестра, я уже давно понял, что использовать кого-то гораздо выгоднее, чем убить. Главное, найти подход.

— А что с храмовниками?

— Храмовники… — усмехнулся Максвелл, и лицо его приобрело задумчивое выражение. — С ними после Теринфаля было даже проще…

...Лагерь удалось найти с неким трудом — храмовники спрятали свои палатки на славу. Будь ферелденские горы прибрежными скалами где-нибудь в Антиве, Максвелл выследил бы мятежников гораздо быстрее, здесь же пришлось полагаться на неоспоримые таланты Нитки Хардинг. В конце концов, им улыбнулась удача.

— Кто здесь за старшего? — спросил Максвелл, вглядываясь в лица храмовников, окруживших его плотным кольцом.

— Я, — с толикой неуверенности объявил один из собравшихся, худой парень в латах рыцаря-лейтенанта. — Что тебе нужно? Как ты смог пробраться в лагерь?

— У вас за спиной дыра, среди вон тех камней, — Максвелл махнул рукой в нужной направлении. — Выдаю в качестве жеста доброй воли. Чтобы вы не сразу решили меня убить.

— Ты всего один, — надменно заявил рыцарь-лейтенант. — Это — насмешка, а не честный бой. Говори, что тебе нужно.

— Я принес вам весть, — чуть поклонился Максвелл. — Из цитадели Теринфаль…

…— В общем, я выложил им почти всю правду о красном лириуме и том, что случилось с Лордом-Искателем, и рассказал о том, что остатки их ордена, до которых не добралась скверна, уже примкнули к нам. Попросил помочь закрыть Брешь. И тоже указал на новую цель. Они завязли в идее погони за магами, и многие из них даже не понимали, на что еще может сгодиться человек с мечом или луком. Отгонять демонов от поселений, защищать беженцев, стать частью армии Инквизиции вместо того, чтобы сдохнуть в глуши от холода, чьего-нибудь неумелого заклинания или красной отравы. Они ведь тоже не хотят умирать, сестра, — задумчиво произнес Максвелл. — Никто не хочет.

— Вы рассказали им о Корифее? — прищурившись, спросила Лелиана.

— Нет, — покачал головой Максвелл. — Это опасно. Вы сами видели Денама, этого идиота, одержимого жаждой нового величия. Я не стал внушать им идею, что где-то есть сила, превосходящая нашу. Всего лишь припугнул тем, что рано или поздно до них доберутся бывшие командиры и отравят в собственных неясных целях. Я же дал им ощутимую и понятную цель, цель, которая была им необходима. Многие из них не могут решить ничего самостоятельно — за множество лет службы научились только выполнять приказы, сестра, и вопрос лишь в том, кто этот приказ отдаст. Уж лучше я, чем Корифей, верно? А в конце я сообщил, что в Инквизиции есть некоторое количество магов, за которыми нужен присмотр. Попросил вспомнить их клятвы — как ни странно, многие им до сих пор верны. Так, у нас и волки сыты, и овцы целы. Жаль, конечно, что мы не успели вызволить тех, кто попал под тевинтерское влияние… Видимо, я все же не всемогущ, — довершил Максвелл и лукаво улыбнулся. — Надо было все-таки спросить у этого Алексиуса, как именно он останавливает время.

— Вы рискуете устроить здесь некое подобие Круга, Инквизитор, — покачала головой Лелиана, и в ее голосе звучало тщательно скрываемое негодование. — Вы отдаете себе в этом отчет?

— Вовсе нет, — усмехнулся Максвелл. — Круг — закрытое образование, как ни крути. А я тем, и другим пообещал, что никто их не будет удерживать силой. Все вольны покинуть Инквизицию в любой момент. Конечно, я не стал им говорить, что в таком случае при второй встрече живыми они уже не уйдут. У меня, сестра, давние принципы в отношении предателей. Наверное, они прочли это по моим глазам? Или теплые постели и нормальная еда способны сломить даже самых упертых мятежников? Я вроде не слышал ни об одном случае дезертирства.

— Теперь они верят в вас, Инквизитор, — ответила Лелиана. — Как и мы все. Спасибо, что рассказали. Мне есть, о чем подумать. И я обещала вам новости, не так ли? Держите. Письмо от Клинков Гессариана.

— Зачем оно мне? — проворчал Максвелл. — Каллен не мог его просмотреть?

Но в конверте, под листком с коротким рапортом по обстановке на Штормовом Берегу, он обнаружил несколько других. Короткие записки, будто дневник наблюдения. Где видели, с кем видели, когда и почему.

— Могли бы просто сказать, что все в порядке, — глухо сказал Максвелл и, привстав, бросил записи в камин.

— Я хочу, чтобы вы мне верили, Инквизитор, — тихо ответила Лелиана. — Мне сдается, что у нас с вами есть… некоторые сложности во взаимопонимании.

— Я верю вам, леди Тайный Канцлер, — чуть склонившись над столешницей, произнес Максвелл. — Ни в коем случае не думайте иного. Но мое доверие не означает того, что я не буду ждать вашего кинжала у своего горла. Я пережил и увидел достаточно, чтобы убедиться — любой, кто знает о тебе слишком многое, рано или поздно пустит это в ход. Если интересно, я привык менять командиров своей стражи, как только они узнают обо мне достаточно, чтобы иметь возможность это использовать. Увы, вас я сменить не могу. А потому буду особенно бдителен. И, раз уж мы заговорили на эту тему. Я знаю, что у вас есть собственная сеть агентов по всему континенту. Я не сомневаюсь, что они могут достать что угодно и где угодно. Тем не менее, — Максвелл многозначительно посмотрел на Лелиану, — я хочу, чтобы часть задач решали мои люди.

— Ваши люди? — удивленно переспросила Лелиана.

— Совершенно верно. Вы ведь все знаете обо мне, сестра? — усмехнулся Максвелл. — Раньше я думал, что закрытием дыры в небе все закончится, и я вернусь в Оствик. Но раз уж на меня навесили новый титул и обязанность спасти Тедас от морового магистра, я решил, что буду работать, как привык. Мне, если желаете, так спокойнее. У меня есть контакты по всей Вольной Марке, в Орлее и Неварре, в Ривейне и Антиве. Я буду связываться с ними лично, не обессудьте. И поверьте — они будут бояться не Инквизицию. Они будут бояться лично меня. Потому что имя Максвелла Тревельяна даже без громкого звания до сих пор имеет вес.

Лелиана тронулась с места и тихо зашла Максвеллу за спину. Он слышал ее спокойное дыхание, но оборачиваться не стал. Эта игра тоже была ему понятна, Лелиана лишь желала напомнить, что на самом деле может, а ему было нужно продемонстрировать собственную стойкость.

— Вы теперь Инквизитор, это верно, — прошелестела она. — Но я была Левой Рукой Верховной Жрицы, и поверьте, могу дотянуться куда дальше, чем какой-то оствикский торговец, пусть даже и мнящий себя всесведущим.

— Я знаю, поэтому вы до сих пор здесь, — улыбнулся Максвелл, зная, что она считает его улыбку по голосу. — Но помните. Без левой руки, — он посмотрел на собственную ладонь, — если, конечно, на ней нет магической метки, можно вполне спокойно жить. Это так, к слову. — А потом добавил притворно веселым голосом: — Знаете, сестра, не сведи нас обстоятельства именно таким образом, я бы, пожалуй, за вами приударил. Люблю женщин со стержнем.

— Спокойной ночи, Инквизитор, — все так же из-за спины ответила Лелиана, и через несколько долгих мгновений Максвелл услышал, как хлопнула за ней дверь.

Ее шагов он разобрать не смог.