Мы приехали во Флотзам, понедельник провести...

@темы: Игрульки, Ведьмак

---

Да, я буду спамить летсплеями) Третья часть пролога уже на канале

@темы: Игрульки, Видеоблоггинг, Ведьмак

---

Продолжаю проходить Ведьмака-2 и пилить видосы

Вывесила на Ютрубу вторую серию:



Вчера я устроила жесткий фейл — забыла включить микрофон на запись))) Пришлось после часа игры еще час писать озвучку. Впрочем, это не так уж и плохо — голос получился отдельной дорожкой, и я смогла сделать его погромче.

@темы: Игрульки, Видеоблоггинг, Ведьмак

---

Не было печали, стала баба видеоблогером)

Собственно, сабж)

Я тут внезапно (сама не знаю, откуда взялась эта идея) решила позаписывать свое прохождение второго Ведьмака. Так ведь толком в него и не играла до сих пор.

Комментария и замечания будут очень мне полезны! Знаю, что голос в серединке тихий — не могла избавиться от ощущения, что ребенка разбужу).



Как грицца, ставьте лайки и подписывайтесь на канал)))

@темы: Игрульки, Видеоблоггинг, Ведьмак

---

Выложили визуал)))

@темы: Mass Effect, Фесты и каровы

---

Я просто оставлю это здесь в олицетворении того, какую нильфгаардскую мошонку шоураннеры Нетфликса положили на канон.



Больше и сказать-то нечего.

И еще. Мое лицо, когда посмотрела тизер.

@темы: Возмутительное, Ведьмак

---

Название: Голодные игры
Фандом: Mass Effect
Размер: миди
Персонажи: Гаррус Вакариан
Жанр: джен, драма
Описание: Инициатива наказуема. Ответственность, единожды взваленную на плечи, нельзя сбросить на пол-пути. Но что же поделать, если кроме тебя - некому?
Когда власть имущие играют в игры, от которых страдают обычные люди, только Архангел способен помочь. И во всем разобраться.
Ссылка на фикбук: ficbook.net/readfic/5799085

Часть 10

Гаррус и Лиара вернулись в ее квартиру через несколько часов, уставшие и вымотанные до предела. Гаррус рухнул на уже полюбившийся ему кожаный диван и задумчиво произнес:

— Итак, что мы имеем?

— Немногое, — ответила Лиара и села рядом. Бот-слуга появился из-за угла комнаты с подносом, на котором возвышался запотевший графин с водой и два стакана. — Ты точно не хочешь для начала передохнуть?

Гаррус отрицательно покачал головой, но воды все-таки выпил. Жидкость больно ухнула в пустой желудок, и Гаррус поморщился.

— Давай сведем воедино все, что удалось узнать, а потом я пойду и проглочу еще кусок пайка, — сказал он, видя тревогу в лице Лиары. — Мы знаем, что Оррик ушел со стройки с каким-то человеком, знаем, что с ближайшей станции такси к нужному нам перекрестку машину не вызывали. Этого очень мало, чтобы хоть как-то продвинуться вперед.

— На стройках наверняка есть камеры наблюдения, — сказала Лиара. — Саларианские строительные корпорации всегда оснащают ими свои объекты, чтобы упрощать разбирательства после несчастных случаев.

— Я не увидел ни одной, — сказал Гаррус.

— Возможно, они установлены вне поля зрения пешехода, проходящего по улице, — резонно заметила Лиара. — Мои люди попробуют что-то найти. Все данные с камер должны стекаться в какой-то датацентр, и перехватить их не составит труда.

— Это ужасно, — усмехнулся Гаррус. — Ты делаешь за меня половину работы. А как же слава спасителя турианского народа? Боюсь, что я не готов ей поделиться.

— Я не буду жадничать, Гаррус, — улыбнулась Лиара и подлила ему воды в стакан. — Если я могу что-то для тебя сделать, то сделаю. А потом, когда ты станешь новым Примархом Палавена, я приду взыскать долг.

— Ты коварна и меркантильна, Т’Сони, — расхохотался Гаррус. — Что ж, надеюсь, что такого шанса тебе никогда не предоставится.

Пошутив, в глубине души он оставался совершенно серьезен. Он вовсе не хотел когда-нибудь занять пост, обремененный такой безумной ответственностью — сейчас он даже порой искренне сочувствовал Виктусу, простому вояке по натуре, вынужденному в тяжелейшие послевоенные времена тащить на плечах проблемы всей турианской расы. Сейчас Гаррусу сполна хватало того, что выпало на его собственную долю. И порой, бессонными ночами, он все чаще думал о том, что может и с этим-то не справиться.

— Посмотрим, — подмигнула Лиара и встала. — Я пойду и разошлю распоряжения. А пока мы ждем ответа, я прошу, нет, я требую, чтобы ты отдохнул. Сервисного бота можешь вызвать кнопкой. Приляг. Ты себя загоняешь.

Гаррус вздохнул, разложил усталые плечи по спинке дивана и прикрыл глаза. Духи, она была права. Он действовал на остатках сил, смешанных с болезненным энтузиазмом, а этот коктейль всегда заканчивался неожиданно. Закончился он и сейчас. Едва дав себе расслабиться, Гаррус провалился в сон.

...Она сидела на больничной кровати, бесцветными глазами всматриваясь за окно. Там, переливаясь огнями, жил и дышал какой-то мегаполис.

— Шепард, — окликнул он. Она чуть повела рыжей головой, но не обернулась.

— Знаешь, — начал он, понимая, что и так, сидя к нему спиной, она слушает. — Я боюсь все испортить. Раньше во мне было гораздо меньше сомнений. На Цитадели я был молод и глуп, на Омеге — идеалистичен до идиотизма, наивен настолько, что упустил из виду самое банальное предательство. Я не сомневался, когда всаживал обойму в доктора Салеона. А теперь... теперь я боюсь, Шепард. Что, если я все испорчу?

Ее образ начал таять, будто расплываясь горкой разноцветного желе. Он бросился к ней, схватил руками, пытаясь удержать, стабилизировать, вернуть назад. Под его руками разливалась лужа крови, кожа Шепард слезала с черепа, обнажая испещренные имплантами серые кости. Он чувствовал, что она вот-вот исчезнет, а потому закричал, пытаясь опередить время, зная, что это последний шанс получить ответ:

— Что бы ты сделала на моем месте, Шепард?! Что бы ты сделала?!

...Он дернулся и проснулся. Тяжело дыша, понял, что по шее стекает пот.

— Проклятие... — пробормотал он, пытаясь сбросить остатки кошмара. Сон оставил внутри тягостное ощущение, подобное послевкусию от очередной встречи с чеьй-нибудь смертью. Гаррус ткнул в кнопку вызова сервисного робота и на появившемся холоэкране не думая выбрал турианский виски. Только потом, уже подтвердив заказ, он подумал, что слишком многого хочет, но... казалось, в квартире Лиары можно было найти все, что угодно. Колба с привычным синеватым пойлом появилась на журнальном столике через какие-то считанные минуты. Когда бот, едва слышно стрекоча двигателем, исчез где-то в глубине апартаментов, Гаррус нетерпеливо отвернул крышку и влил половину колбы одним махом в пересохшую глотку, а потом раскашлялся. «Артикус Сертина» обжигал, как положено — пробирая до самых глубоко запрятанных внутренностей. Гаррус блаженно облизнулся. Из горящего нутра тепло поднялось вверх по шее, заползло в голову, и там стало легко-легко, а тело будто бы утратило вес.

— Под отдыхом я, конечно, подразумевала что-то другое, но и так сойдет, — из полурасслабленного бдения его вырвал насмешливый донельзя голос Лиары.

— Издевайся, Т’Сони, — протянул Гаррус, — издевайся. Ты, конечно, подразумевала другое, но сама — уж признайся, что сделала это специально — забила в базу бота лучший на Палавене виски. Я бы поинтересовался, где ты его взяла, да вот не буду. Тайны Серого Посре-едника... — протянул он, передразнивая интонации Лиары.

— Никаких тайн, — фыркнула Лиара. — Просто завалялась пара бутылок. В конце концов, я такое не пью, но держу для особых гостей. Зато, я вижу, что настроение у тебя улучшилось. И я хочу улучшить его еще. Держи, — она протянула ему датапад. Гаррус моментально скинул алкогольную вялость и быстро просмотрел список файлов.

— Записи камер?

— Да, — кивнула Лиара. — Но они все зашумлены до предела. Видимо, похитители, зная то же, что рассказала тебя я о слежении на стройках, использовали скрамблер, возможно — установленный прямо в машину. Я пыталась очистить данные, но даже Глифу не удалось выцепить и десятой части информации.

Гаррус пружинисто вскочил на ноги.

— Я знаю, кто может найти больше, — твердо сказал он. — СУЗИ.

Кайден, казалось, даже удивился тому, как быстро Гаррус перезвонил с предложением оказать ему ту самую обещанную помощь.

— Доступ к СУЗИ? — на секунду замешкался Кайден. — Хм... Впрочем... Да, я дам команду Джокеру.

— Какие-то проблемы? — поинтересовался Гаррус.

— Понимаешь, «Нормандия» сейчас, как бы точнее выразиться, под пристальным наблюдением. Разведывательный корабль такого уровня очень беспокоит саларианскую военную верхушку одним фактом своего нахождения на их ключевой планете. Пусть даже он стоит на приколе.

— Это справедливо, ты сам прекрасно знаешь, что могут СУЗИ и «Нормандия», если вместе возьмутся за дело, — усмехнулся Гаррус.

— Вот именно, — согласился Кайден. — Поэтому вокруг корабля все время трутся то наблюдатели Альянса, то саларианцы. И визит турианского представителя может быть воспринят... неоднозначно.

— Я — канонир «Нормандии», — возразил Гаррус. — Неужели не имею права доступа?

— Был им, когда шла война, — сказал Кайден предостерегающе. — А сейчас ты — представитель Турианской иерархии. Как бы саларианцы не подумали, что люди и турианцы что-то вместе замышляют. Против них, естественно.

Гаррус мог многое рассказать насчет его «полномочий» как турианского представителя, особенно, про обвинения в дезертирстве, но решил промолчать.

— Что ты предлагаешь? — уточнил он.

— Приходи ночью, — ответил Кайден. — Джокер будет в ярости, но тебе он в помощи не откажет. И постарайтесь вести себя тихо. Саларианцев в порту будет вряд ли меньше, но наши точно отправятся спать. Сейчас нет необходимости в ночных караулах.

До вечера оставалось не так много времени, но для Гарруса оно тянулось невозможно медленно. Он наворачивал круги по квартире Лиары в бессильном раздражении, жалея только об одном — что не может закатить Пранас вручную. Когда, наконец, стемнело, Гаррус надел неприметную гражданскую одежду, вызвал такси и отправился в космопорт. К счастью, он знал, как пройти к доку, чтобы не привлекать много внимания. Вид «Нормандии», уже мягко рокотавшей запущенным двигателем, заставил что-то внутри сжаться — на секунду ему показалось, что корабль стоит где-то в порту на Новерии или на Нос Астра, сейчас он войдет внутрь и все будет как раньше.

Но «как раньше» не случилось. И вряд ли уже случится. Судно было пустым и темным, лишь сигнальная дорожка светилась, указывая путь к пилотской кабине. Джокер сидел, развалившись в кресле, даже не надев своей бесценной бейсболки — видимо, ночь его расслабляла.

— Привет, Гаррус, — он обернулся и дал под несуществующий козырек. — Говорят, ты наломал дров, а?

— Если хочешь, чтобы я с тобой ими поделился, только попроси, — невозмутимо ответил Гаррус и подал руку для приветствия. — Говорят, у вас на Земле некоторые суда до сих пор летают на природном топливе от одной деревни до другой.

— Сейчас моя девочка обидится и пошлет тебя в жопу, здоровяк, — беззлобно ругнулся Джокер и пожал протянутую руку. Гаррус не без тревоги отметил, что даже несильное сжатие его пальцев на ладони Джокера заставило прославленного пилота поморщиться от боли. Он слышал о перебоях с человеческими лекарствами — видимо, они добрались до Джокера, даже невзирая на усилия Чаквас. Да и в целом, выглядел лейтенант Моро откровенно погано.

— Джефф, — Гаррус обернулся на голос. В проеме стояла эта бывшая «церберовская» доктор, как ее... Моника? Гаррус видел ее на холоснимке, который ему показывал Джеймс. В руке она держала стакан с водой и стандартную армейскую таблетницу. — Все в порядке?

— Да, — кивнул Джокер. Гаррус заметил, как при виде контейнера с лекарствами он облизнул губы, а глаза его нехорошо заблестели. — Давай эту дрянь. Мне еще черт знает сколько тут торчать, пока наш друг Вакариан разберется со своими делами, а ноги болят так, что я сейчас начну орать и петь «Марсельезу».

Моника осторожно обогнула Гарруса и подала Джокеру пилюли и воду. Он высыпал на ладонь сразу несколько капсул, жадно их проглотил и запил водой, вылив ее в глотку залпом. Потом обмяк в кресле — на его лбу выступил пот.

— Джокер, — осторожно спросил Гаррус. — Ты...

— Я херово, дружище, но спасибо, что спросил, — глухо ответил Джокер. — Земные таблетки давно кончились, а саларианская дрянь меня почти не берет. Я жру ее пачками, да только помогает она всего на несколько часов. Чаквас обещала записать меня на какую-то терапию, говорит, саларианские врачи мечтают покопаться у меня в костях. Им, представь себе, интересно, как рассыпается изнутри каркас у человечка с синдромом Вролика. Но для меня это, типа, шанс. Вдруг они что-то придумают, и я сносно протяну еще несколько лет? А там проснется Шепард и все исправит. Она все всегда исправляет.

Гаррус невольно вздохнул. Джокер поймал его взгляд и поспешил поправиться:

— Прости. Я несу ерунду, как обычно. Давай свои записи. СУЗИ, — Джокер любовно погладил панель сбоку, — попробует разобраться. Если ты не против, Моника побудет здесь. Без нее я бы сюда даже не дошел.

Гаррус кивнул. Он видел, с какой нежностью и волнением смотрит на Джокера молчаливая темноволосая женщина. Заметил, как болезненно искривились ее губы, когда он ляпнул про «несколько лет». В такие моменты он особенно остро понимал, что победой над Жнецами война не закончилась — она продолжается каждый день в судьбах обычных людей, пытающихся жить дальше в изменившейся действительности.

— Доброй ночи, офицер Вакариан, — проговорил до боли знакомый голос, и над пилотским табло засветился голубоватый шар. — Вы хотели, чтобы я вам в чем-то помогла?

— Здравствуй, СУЗИ, — ответил Гаррус, испытывая странное чувство. Ему рассказывали, что СУЗИ переписали почти с нуля, стерев большую часть ее «памяти», а потому ему казалось, что он здоровается с совершенно незнакомым существом, по иронии судьбы говорящим привычным голосом. — Да, мне нужно очистить несколько видеозаписей от помех. К сожалению, никто с этим справиться не смог. Последняя надежда на тебя.

— Я помогу загрузить данные, — проговорила Моника, и Гарруса снова передернуло. Будто бы СУЗИ говорила с двух сторон сразу. Да, именно ее голос, как рассказывал Вега, когда-то загрузили в СУЗИ еще на стадии строительства «Нормандии». И поэтому происходящее казалось еще более странным. Он протянул ей диск. Моника подошла к стоявшему чуть поодаль от пилотской панели холокомпьютеру и вложила диск в светящуюся «звездочку» из считывающих лучей.

СУЗИ молчала несколько десятков секунд, потом произнесла:

— Готово. Мне удалось восстановить 96,5% потерянной информации.

— Ты можешь вывести видео на какой-нибудь из мониторов, СУЗИ? — спросил Гаррус. Джокер кивнул и очистил один из экранов, нажав какую-то кнопку.

На мониторе в быстрой перемотке понеслись кадры обычной городской видеосъемки. Вот у стройки выгружаются материалы, вот саларианские рабочие организованным строем уходят куда-то за угол здания, а вот... Из остановившегося на углу такси вышел турианец, отпустил машину и неуверенно огляделся.

— Оррик, — пробормотал Гаррус.

Он стоял в одиночестве несколько минут, а потом откуда-то из глубины квартала вышел человек, над головой которого вертелся боевой дрон. Голосов слышно не было, но по жестикуляции было заметно, что Оррик нервничает. Человек сказал ему несколько фраз, подошел, достал из кармана датапад и что-то показал.

— Ты можешь увеличить вот этот план, СУЗИ? Чтобы посмотреть, что там на экране.

— Конечно, — коротко ответила СУЗИ. — Я также поверну изображение, чтобы вам было удобнее читать.

Гаррус всмотрелся в увеличенный кусок, прищурился и выругался, едва не грохнув кулаком в первую попавшуюся поверхность.

— Это мои складские отчеты, — прорычал он. — Какого... как они очутились у этого типа?

Догадка пронзила его, как ритуальный клинок. Карниус. Карниус часто пересылал сформированные Гаррусом отчеты заинтересованным лицам, а к общей с Гаррусом директории интрасети имел доступ, почти ничем не ограниченный. Гаррус тяжело задышал, стиснул мандибулы до мерзкого хруста. Глаза его заливала кровь.

Опять. Опять он не разглядел предателя под самым носом.

— Мне нужно подышать, — выцедил Гаррус и поспешил наружу. Влажная жара ничуть не освежала, но он боялся, что в нахлынувшем желании убивать что-нибудь испортит внутри корабля. Он стоял у борта «Нормандии» несколько минут, пытаясь унять захлестнувшую его ярость. И вдруг почувствовал чье-то касание на своем плече.

— Дело дрянь, старик, а?

Джокер вышел наружу, тяжело опираясь на палку. Моника молча стояла за его спиной и смотрела на Гарруса с толикой испуга. Да, говорят, что другим расам разъяренные турианцы кажутся на редкость страшными.

— Ну... пожалуй, что можно и так выразиться, — ответил Гаррус. — Я заберу очищенные видеозаписи и еще раз просмотрю дома. Спасибо тебе, Джокер. Прости, что выдернул посреди ночи. Постараюсь так больше не делать.

— Забей, старина, если мы все друг друга в жопу посылать начнем, то с кем потом останемся? — отмахнулся Джокер. — Когда наш командир, — он фыркнул, — позвонил мне и срочно вызвал на борт, я хотел его отправить нахер. Но он сказал, что это для тебя. А для тебя я, если будет нужно, скалу перегрызу. Не расклеивайся, ты все поправишь. Как всегда, крупным калибром, — Джокер подмигнул. Гаррус кивнул ему без тени улыбки. Именно так. Другой исход казался ему маловероятным.

Он смотрел, как Джокер и Моника идут по платформе дока, медленно, иногда останавливаясь передохнуть. Потом они исчезли в чреве элеватора, а Гаррус все так же стоял и бездумно пялился на белый бок «Нормандии», влажно блестевший в свете фонарей. Когда злость и горячка слегка улеглись, он покинул космопорт тем путем, которым пришел. И ему было плевать, заметит его кто-нибудь или нет.

@темы: Голодные игры, Фанфик, Mass Effect, До встречи, капитан

---

Второй день пытаюсь шерстить новые фички по Ведьмаку на фикбуке. Ну просто, думала, что найду что-нибудь новое и интересное.

С одной стороны, нашла много хорошего. Приятна удивлена, что появились неплохие истории по Роше/Бьянке, да и вообще всякая темерская политота. Немного странного, но кинкующего Кагыр/Императрица Цири, да и еще всякое достойное внимания.

Но... 90% все равно либо шлак про попаганок к Йорвету (их, кстати, уверенно теснят дерзкие и как пуля резкие ведьмачки из школы Кота в полукорсетах с латными перчатками), либо... Мне даже начинает казаться, что это я — тупое косное существо, а не мир вокруг сошел с ума. Ну не может же столько народу сойти с ума? Может, это просто у меня не хватает фантазии, а заросший паутиной ум не желает воспринимать свежие идеи?

Последней каплей в бокале моего безумия стала история про то, как Геральта бдсм-но насилует толпа краснолюдов во главе с Вимме Вивальди.

У меня все.

@темы: Упорос, Ведьмак

---

UPD: Ой-ой, я даже фанартик нарисовала, самой себе, дыа)
Все мы заслужил Гаскона без шапки и с кучеряшками, мимими, все в мишуре, Ламберт, вредный хуй.





Я написала страшный дроч, за который мне уже стыдно. Простите, если что. Страна хочет новый эталон.

Название: В конце пути
Фандом: Ведьмак: Кровная Вражда.
Размер: мини
Персонажи: Гаскон/Мэва, Рейнард/Мэва
Жанр: гет, ангст, драма
Рейтинг: R
Предупреждение: Разница в возрасте. Все персонажи достигли возраста согласия.
Описание: Что делать, если за каждым поворотом поджидает смерть, а времени на любовь остается все меньше?
Торопиться и просто быть, не оглядываясь назад.
Ссылка на фикбук: ficbook.net/readfic/8446495/21532405

Над лагерем разливалась ночная тишина, наполненная пением сверчков и отдаленным шумом реки. У солдатских палаток, верно, было все еще шумно: лирийские воины травили байки, краснолюды гулко хохотали и перебивали рассказчиков-людей тирадами, что-де в Махакаме такие приключения сошли бы за поход за пивом, а не за боевой подвиг. У королевского же шатра было тихо. Он стоял в отдалении, в укромном закутке между просторной штабной палаткой и густыми зарослями бересклета, из которых не-нет да и доносилось чириканье ночной птицы. Мэва с наслаждением вдохнула теплый вечерний воздух — как же сладко он пах в сравнении с гнилыми миазмами ангренских болот.

— Не спится? — Гаскон, как обычно, подошел едва слышно и без приглашения уселся у костра, вытянул к огню ноги.

— Перевожу дух после целого дня в дороге, — ответила Мэва. В такой вечер ей вовсе не хотелось на него сердиться. Огромная часть пути была пройдена, и под ногами лежали тропинки и большаки родной Ривии. Скоро все должно было разрешиться, и предвкушение близкой развязки наполняло ее душу волнением. — Что в лагере творится, Гаскон?

— Все, как обычно, — отмахнулся Гаскон. — Краснолюды пьют, Эйк рассказывает небылицы, Исбель штопает солдатские рубашки, Рейнард пытается всех образумить, но получается скверно. Все чересчур возбуждены. Как думаешь, тяжелые нам предстоят деньки, а, Мэва?

— Не легче тех, что уже минули, — ответила королева. — Но мы все ближе и ближе к победе. Другого пути для нас нет. Аэп Даги пожалеет, что тронул мои земли, я это ему обещала и свое обещание сдержу.

— Надеюсь, что ты права, — вздохнул Гаскон. — Знаешь ли, очень хочется покоя. Представляешь, мне — и покоя! Выспаться в кровати, поесть досыта, выпить вина, не опасаясь, что наутро придется лезть в седло с больной головой... Да что там, покой нам только снится.

— Все будет, Гаскон, — улыбнулась Мэва. — Поверь, каждый из нас хочет того же. Мы все очень устали.

Гаскон молчал, всматриваясь в скачущий над поленьями огонь. Потом произнес, взявшись перебирать между пальцев какую-то соломинку:

— Я хотел еще раз поблагодарить тебя, Мэва. За тот разговор на кладбище. За то, что слушала. Мне... давно не хватало человека, который просто готов меня выслушать.

— Не стоит благодарности, Гаскон, — тепло ответила Мэва. — Хорошо, что мы наконец все разъяснили. Когда мы вернемся в столицу, я обещаю, что ты вернешь свой титул и земли — в конце концов, у Красной Биндюги я уже тебе это посулила. А от своих слов я отказываться не собираюсь.

Гаскон усмехнулся. Повисла тишина, странная, звонкая и упругая, будто струна хорошо настроенной лютни, которую стоит лишь слегка тронуть — и она зазвучит громко и вызывающе, ярко, не желая больше молчать. Мэва смотрела на Гаскона, чуть склонив к плечу голову. Мальчишка. Совсем юный, но видел уже поболее многих взрослых. Ее сердце странно заколотилось, когда он поднял глаза и посмотрел на нее — как-то иначе, не так, как всегда. В его взгляде не было привычной усмешки, издевки, лишь какое-то... ожидание. Она сглотнула и тревожно облизнула губы.

Глупо было отрицать — Гаскон был красив. Незрелой, совсем мальчишеской красотой, еще не огрубелой и не отесанной возрастом, опытом и старыми ранами. Мэва видела, как его лицо приобретает странное мятущееся выражение — будто он очень хотел что-то сделать, но боялся даже пробовать.

— Гаскон... — тихо произнесла она.

Он встал. Зачем-то отряхнул сзади штаны и подошел к ней, устроился рядом на расстоянии в несколько дюймов.

— Все в порядке? — зачем-то спросила она. Гаскон криво улыбнулся.

— Нет, Мэва, — тихо проговорил он. — Не в порядке. Но... послушай, мы ведь скоро можем умереть, правда? Любой из нас?

— Можем, — ответила Мэва. — Но можем и победить. И тогда отпразднуем победу вместе. Каждый получит свою награду — ту, которую заслуживает.

— Если ты не против, я возьму авансом, — хрипло выдохнул Гаскон, рывком приблизился, запустил руку в ослабленный узел волос на затылке Мэвы и прижался к ее губам.

Она слышала, как бешено стучит его сердце, чувствовала его запах — юношеский пот, какие-то травы, кожа, оружейная смазка. Ощущала его теплые губы на своих, его сорвавшееся в момент дыхание, то, как в случайном порыве он собирает в кулак ее волосы. И ответила. Ответила без колебаний, так, как давно не отвечала никому — страстно, порывисто, забыв обо всем. Вслепую потянулась к его шапке, стянула и с наслаждением прикоснулась к тугим кудрям, пропустила завитки между пальцев. Гаскон глухо застонал ей в губы и прижал к себе еще сильнее. На мгновение приоткрыв глаза Мэва увидела, как на его вздрагивающих длинных ресницах блестит влага.

Никого не оказалось рядом, никто не смог им помешать — возможно, сама Мелитэле отвела от костра у королевской палатки лишних свидетелей. Никто не устремился к королеве затемно со срочным донесением, а караульные бродили где-то поодаль, и Мэва, в иной день устроившая бы им взбучку, сегодня не имела ничего против.

— Пойдем, — осипшим внезапно голосом попросила она, когда, наконец, их губы разомкнулись.

— Куда это? — своим прежним насмешливым тоном спросил Гаскон.

— В шатер, — ответила Мэва. — Там... удобнее.

— Не хочу в шатер, — нарочито капризно ответил Гаскон и прыжком поднялся на ноги, протянул ей руку. — Идем со мной. Вон там, в перелеске есть поляна, где нам будет куда лучше, чем в твоем пыльном шатре, полном дурных воспоминаний.

Да. Там ее пытался убить Хавьер. Там она отлеживалась, залечивая раны. Каждая ниточка в пологе была ей знакома и... противна.

Она встала, опершись на его руку.

— Что ж, — произнесла она. — Идем.

Поляна и впрямь была чудесной. У края ее мирно журчал ручей, в воздухе разливался густой аромат примятой ногами зелени, а молодой месяц, взошедший над лесом, освещал кустарник и высокие метелки лесных цветов мягким приятным сиянием.

— Кажется, что вот-вот из-за деревьев взмоют сверкающие феи в разноцветных шапочках, — улыбнулась Мэва. — Какое-то волшебство.

— Ничего не знаю про фей, но то, что мы тут очутились вдвоем — и впрямь магия какая-то, — ответил Гаскон. — Может, Исбель потрудилась? Иногда мне кажется, что она видит нас всех насквозь.

— Боишься, что она прочитала твои мысли, Гаскон? — усмехнулась Мэва, прохаживаясь по высокой мягкой траве. — И что же она из них могла узнать?

— Сейчас покажу, — вкрадчиво сказал Гаскон и снова привлек ее к себе.

Расстеленный на траве плащ казался мягче любой перины. Они торопились, будто времени им было отведено совсем мало, будто в полночь сказка должна была закончиться, а на горизонте могла появиться тяжело вооруженная нильфгаардская хоругвь. С трудом хватило терпения хотя бы частично развязать одежду, сбросить сапоги, чтобы приникнуть друг к другу, как к источнику с водой среди пустыни. Мэва распустила волосы и откинулась на плащ, позволяя Гаскону впиться нетерпеливыми губами себе в шею, едва задумавшись, что могут остаться следы. Он ласкал ее порывисто и быстро, словно жадно пил минуты близости, опасаясь, что его вот-вот от нее оттащат за шиворот.

— Мэва, — шептал он, целуя ее ключицы и бесстрашно сражаясь с пуговицами на колете, — Мэва...

Она помогала ему, как могла, тоже второпях, будто они делали что-то преступное, вот-вот готовые попасться. От вечерней прохлады ее соски сжались, но Гаскон тут же согрел ее, губами, горячими пальцами, собственным теплом. Резким движением он сбросил свою рубашку, и Мэва с наслаждением провела руками по его спине — кожа была на удивление гладкой и упругой, а мышцы приятно перекатывались под ладонями.

«Такой молодой, — еще раз подумала она, — Боги, он ведь годится мне в сыновья! Сколько ему — восемнадцать? Что я делаю?»

Но Мэва, начав бой, никогда не отступала. Его горячая кожа, спутанные, влажные от пота волосы под ее пальцами, рваные, торопливые толчки узких бедер, когда он, наконец, проник в ее естество — это было уже почти забытым, давно оставленным в прошлом простым человеческим удовольствием, которого она была так долго лишена. Влажные шлепки их соприкасающихся тел, прохладный ветер в волосах, шум травы, его горячий бесстыдный шепот, ее стоны — мелодия украденной у случая возможности любить и отдавать, возможно — в последний раз в жизни.

Гаскон брал ее напористо и уверенно, подхватив под левое бедро, и пот с его груди капал ей на живот. В глубине ее лона начал собираться горячий тугой вал, вот-вот готовый разлиться по телу огненной волной, но дыхание Гаскона стало рваным и прерывистыми, и Мэва подумала: «Не успеет...» Но он умелым жестом положил руку на ее лобок, и... ей хватило нескольких движений ловких пальцев, чтобы последний раз сжаться и выстрелить в присыпанное звездами небо ничем не сдерживаемым криком. Он выскользнул из нее через секунду и, стиснув зубы, излился на смятую траву.

Мэва привстала на локте и, по-хозяйски притянув его к себе, влажно поцеловала в искусанные губы.

— Не стоило, — успокаивающе произнесла она. — Я уже не могу иметь детей.

— С тобой все время происходят какие-то чудеса, Мэва, — переведя дух, съязвил Гаскон и принялся завязывать штаны. — Совсем не хочу чудом оказаться папочкой очередного пустоголового принца.

Мэва нахмурилась.

— Извини, — поправился Гаскон. — Сболтнул лишнего.

— Зато теперь я знаю твое мнение, Гаскон, — усмехнулась Мэва. — Впрочем, я тоже никогда не считала Виллема в достаточной мере смышленым.

— Я его никогда и не скрывал, — фыркнул Гаскон и улегся с ней рядом на плащ. — Ну разве что в крайних случаях, — и, приподнявшись, поцеловал ее в губы. — Чтобы не злить Рейнарда.

Мэва вздохнула. Рейнард... Да, конечно же она обо всем догадывалась. Он любил ее, любил давно и никогда ничего не требовал даже тогда, когда умер Регинальд. Даже теперь, в этом долгом и изнуряющем походе, когда у него было множество шансов объясниться. Рейнард был отличным стратегом, но вот одну войну он выиграть никак не мог. Наверное, потому что решил вдумчиво осаждать крепость, а тем временем Гаскон... Гаскон, как обычно, пинком открыл парадную дверь.

— Над чем ты смеешься? — прервал ее размышления вопрос Гаскона, заданный удивленным голосом.

— Смеюсь? Я смеялась? — Мэва блаженно потянулась, глядя в ночное небо.

— Ты только что смеялась, Мэва, — кивнул Гаскон, который все еще смотрел на нее сверху, опираясь на руку. — Неужели я был настолько плох?

— Нет, Гаскон, — улыбнулась она. — Я просто размышляла о военной стратегии. А она, знаешь ли, иногда бывает очень забавной.

— Ты нашла, о чем сейчас думать, — фыркнул Гаскон. — Впрочем, ты, как всегда, права. Пора нам возвращаться в лагерь. Завтра военная стратегия во всех своих забавных и не очень ипостасях накроет нас с головой, а значит — нужно выспаться. Хотя бы немного. Уже хорошо перевалило за полночь.

Мэва не стала спорить. Они просочились прямо за спиной караульного, Мэва скользнула в свой шатер, а Гаскон... Гаскон отправился к солдатским палаткам, что-то невозмутимо насвистывая под нос.

Наутро они отправились в путь, как всегда — по обе руки от Мэвы ехали Рейнард и Гаскон и, казалось, пережитое вчерашним вечером ей просто почудилось.

— Ваше Величество, — вдруг окликнул ее Рейнард. Мэва обернулась и прочитала на его лице плохо скрываемую тревогу. — С вами все в порядке?

— Все ли со мной в порядке? — нахмурилась Мэва. — А почему со мной должно быть что-то не в порядке?

— Вы выглядите... взволнованной, — ответил Рейнард. — Что ж, я буду рад, если ошибаюсь.

— Ты ошибаешься, Рейнард, — спокойно ответила Мэва. — Все хорошо. Просто слегка беспокойно спалось.

Краем глаза она заметила тень усмешки на лице ехавшего рядом Гаскона.

«Все это не к месту, — подумала она. — Идет война, а я позволяю себе... невесть что. Да и вообще, таким интрижкам место в замке, где можно принять горячую ванну, где волосы чистые и пахнут настоями из ароматных трав, белье свежее, а постель... постель не колется соломинками и прутиками, отломившимися от окружающих кустов. Хотя, стоит признать, это было хорошо. Слишком хорошо, чтобы оказаться правдой».

Впрочем, она ничуть не удивилась, когда Гаскон прокрался к ней в шатер следующей же ночью. Она вывесила за полог шатра вымпел, означающий, что королева не принимает посетителей, и они любили друг друга почти до утра, оставив лишь пару часов до побудки, когда Мэва, наконец, заснула, а Гаскон, вывернувшись из-под шкур и одеял, растворился в предутреннем тумане. Такой же была и следующая ночь. И еще несколько ночей потом. Однажды, когда Гаскон склонился над ней, Мэва заметила, как из-под расстегнутого ворота рубахи выпал наружу рукотворный амулет на кожаном шнурке и не преминула спросить, что это.

— Это... Исбель дала, — внезапно смутился Гаскон. — Ну... чтобы не было маленьких принцев, понимаешь?

— Кто еще знает? — сурово спросила Мэва.

— Все знают, — вздохнул Гаскон. — Это ведь военный лагерь, Мэва. Тут мало что можно утаивать слишком долго. А что, тебе есть дело до сплетен?

— Королеве до всего есть дело, Гаскон, — ответила Мэва чуть тверже, чем хотела бы. — Это, увы, одно из проклятий, которые налагает власть.

— Что ж, — пожал плечами Гаскон, отстраняясь. — Это твое право, переживать из-за каких-то пересуд. А мне... мне нет никакой заботы до того, о чем там сплетничает солдатня. Я хочу быть рядом с тобой, Мэва. Столько, сколько получится.

Конечно, он не мог знать всего, что произойдет потом. Не мог предвидеть, как она будет выть над его телом, истерзанным нильфгаардским оружием, чувствуя, как с остывающей кровью на плиты ривийской крепости вытекает его жизнь. «Мой мальчик, мой красивый мальчик, — будет про себя причитать она, чувствуя спиной тяжелый взгляд Рейнарда, а потом — и его ладонь в латной перчатке. — Почему именно ты?» Не мог знать, что носилки с его телом с почестями вернут к родовой усыпальнице, что он и впрямь вернет себе имя и титул — увы, посмертно.

Не мог предвидеть и того, что под Альдерсбергом Мэва попросит Рейнарда остаться с ней. Как генерала, как друга... и не только. Что ей будет слишком холодно, что в груди останется зиять невидимая никому, кроме нее, рана.

Что Рейнард согласится. Без колебаний, но и без торжества. С достоинством. И с желанием.

В их первую ночь не будет места плотским утехам. Мэва просто уснет на жесткой груди Рейнарда, чуть колючей от седых курчавых волос, проплакав почти до зари, а Рейнард, ничего не говоря, будет гладить ее по голове. Он никогда ее не упрекнет. Ничего не расскажет о том, что пережил, когда узнал, что несносный Кобель, юный бандит каждую ночь посещает палатку королевы, а выходит лишь под утро. Как почти потерял надежду, но собрался с духом и... дождался. Крепость сдалась, но не такой победы он желал.

Они будут вместе еще множество лет. И каждый год вдвоем будут привозить к склепу под гербовой легавой цветы и свечи из храма Мелитэле. Ее красивому мальчику, который сумел подарить ей несколько недель счастья. Его заклятому другу, к которому он, несмотря на первоначальные разногласия, позже готов был с легкостью повернуться спиной.

Вероятно, когда-нибудь они все втроем встретятся, и Гаскон, оставшийся навсегда восемнадцатилетним спросит у них, седых и уставших от прожитой непростой жизни:

— Ну что? Как у нас дела?

запись создана: 16.07.2019 в 11:52

@темы: Фанфик, Кровная Вражда, Ведьмак

---

Голодные девятые)

Новая глава уже в эфире) Простите, что в прошлой и нынешней главах сплошной трындеж — обещаю, движняк вот-вот начнется)

Название: Голодные игры
Фандом: Mass Effect
Размер: миди
Персонажи: Гаррус Вакариан
Жанр: джен, драма
Описание: Инициатива наказуема. Ответственность, единожды взваленную на плечи, нельзя сбросить на пол-пути. Но что же поделать, если кроме тебя - некому?
Когда власть имущие играют в игры, от которых страдают обычные люди, только Архангел способен помочь. И во всем разобраться.
Ссылка на фикбук: ficbook.net/readfic/5799085

Часть 9

— Это здесь?

Аэрокар Лиары завис у платформы станции общественного такси, уютно скрытой развесистыми деревьями, которые доставали почти до середины высоты многоэтажного здания. Сплетенные серые стволы, казалось, порождали причудливо выгнутый бетонный каркас, а заросшие мелким вьюном стекла дополняли вид, превращая творение рук саларианских архитекторов в будто бы совершенно природный объект.

— Да, — ответил Гаррус. — Я сам иногда пользуюсь этой станцией. Ближе к кондоминиуму нет, так что я сомневаюсь, что Оррик пошел в другую сторону.

Они вышли из кара, и Лиара, осторожно оглянувшись, приблизилась к голографическому табло, на котором предписывалось совершать заказ. Глиф кувыркнулся в воздухе и, зависнув над табло, протянул к системной плате какие-то синеватые лучи света. Гаррус опасался, что за этим занятием их застукает какой-нибудь случайный клиент, но искать более удобного случая смысла не было. Саларианские города никогда не засыпали ночью. К счастью, ждать пришлось недолго.

— Оррик Кантус взял такси вчера вечером, около девяти, — отрапортовал Глиф. — Конечной точкой назначено... пересечение бульвара Кел’Дра и Восемнадцатой улицы.

— Это не адрес штаба, — моментально отреагировал Гаррус.

— Насколько я знаю, это новый строящийся район, — произнесла Лиара. — Странно... Ведь жене Оррик сказал, что едет в штаб, верно?

— Да, и такси, судя по всему, взял с расчетом на то, чтобы успеть к началу смены в полночь, — дополнил Гаррус. — Значит, хотел с кем-то быстро встретиться, а потом уже ехать на службу. Но встреча, видимо, закончилась не так, как предполагалось.

Лиара вздохнула.

— Что будем делать? — спросила она. — Едем в строящийся квартал прямо сейчас?

— Да, — решительно кивнул Гаррус, но вдруг осекся. На его инструметрон шел вызов. Он открыл экран и удивленно хмыкнул.

— Звонок из моего офиса, — сказал он, поймав заинтересованный взгляд Лиары. — Прямо с моего собственного рабочего терминала. Что ж, придется ответить.

— Гаррус, — предостерегающе покачала головой Лиара и сложила на груди руки. — Они же выследят тебя. Ты сам говорил, что для турианского общества ты теперь преступник в розыске.

— Выследят? Ради духов, Лиара, единственное, что они узнают — я стою на публичной станции такси, — усмехнулся Гаррус. — И что? Сколько минут мне нужно, чтобы отсюда сбежать? Не бойся, я знаю, что делаю.

И он разрешил соединение.

— Да, слушаю.

— Вакариан, — он узнал голос доктора Данеки. — Послушайте меня, пожалуйста, не разрывайте связь. Вы, наверное, уже в курсе, какие проблемы создали своим побегом?

— О да, — язвительно ответил Гаррус. — Я в курсе. А еще в курсе, что вы хотели упрятать меня на подольше, доктор Данека. Неужели я настолько мешаю генералу Фаргусу, что он решил запереть меня в больнице как умалишенного?

— Вакариан, поверьте, я об этом ничего не знал, — раздраженно ответил Данека. — И то, что я передал вам распоряжение Примарха — вовсе не уловка и не фарс. Более того, я рад, что вы смогли сбежать. Я не могу смотреть, как наше руководство потихоньку ведет наш народ к могилам и понимаю, что той недели, которую вам прочили лежать в покое саларианские доктора, у нас нет. Я давал клятву заботиться о здоровье вверенных мне солдат и хочу ее сдержать. Поэтому позвольте вам помочь — что-то мне подсказывает, что вам пригодится доверенное лицо в штабе.

— Почему я должен вам верить, Данека? — спросил Гаррус. — Вдруг за вашей спиной топчутся Фаргус и директор по безопасности, готовые отправить за мной вооруженный наря?.

— Потому что я стою в вашем кабинете, Вакариан, — ответил Данека, понизив голос. — В кабинете, который опечатан до момента вашей поимки и суда, и я попал внутрь незаконно, рискуя собственной шеей ради благого дела. И хочу спросить только одно — что я могу передать из того, что поможет вам в расследовании?

Гаррус замолчал. Говорить с Данекой, бесспорно, было рискованным. Но обреченному на смерть уже не так страшно промочить ноги. И он ответил:

— Мне нужен верхний диск из моего терминала, доктор Данека. Остальное не так важно.

— Я его достану, — хрипло произнес Данека. — Где мы можем встретиться? Назначайте место, приезжайте, следите, сколько влезет — убедитесь, что я приду один.

— Через час я буду в новом строящемся районе, — ответил Гаррус, немного поразмыслив. Данека в динамике ларингоимпланта спокойно ждал. Гаррус лишь слышал отголоски его шумного дыхания — видимо, климат Сур’Кеша не шел доктору на пользу. — Пересечение бульвара Кел’Дра и Семнадцатой улицы. Встретимся там.

— Хорошо, — согласился Данека. — Гаррус, прошу вас, не делайте глупостей. Ваше положение и так крайне серьезно, а после похищения Оррика Кантуса штаб просто стоит на голове. Я буду на месте через час. Простите, но мне нужно идти. Скоро в этот конец коридора вернется часовой.

— До встречи, доктор, — сказал Гаррус и отключился.

Он рассказал обо всем Лиаре уже в машине, юрко выписывающей пируэты по нагруженной гравитрассе. От проносившихся мимо огней рябило в глазах, и Гаррус подумал о том, что изобретение автопилота стало для цивилизации великим благом. Ни один живой водитель, не имеющий летной подготовки, скажем, равной умениям Стива, не смог бы долго сохранять внимание при таком визуальном шуме. Лиара посмотрела на него с нескрываемым сомнением.

— Ты уверен, что это не ловушка?

— Нет, Лиара, конечно, я не уверен, — покачал головой Гаррус. — Единственное, на что я рассчитываю — что посреди огромной стройки мне удастся быстро скрыться, если Данека приведет с собой группу захвата.

— Ты хорошо его знаешь? Доктора?

— К сожалению, не больше, чем других служащих здешнего штаба, — пожал плечами Гаррус. — Стало быть, почти не знаю. Он старый вояка, герой войны Первого контакта, на первый взгляд — такой же косный и непробиваемый, как и Фаргус. Они, кажется, даже в учебке служили вместе. А потому я очень удивлен, что именно он со мной связался. От кого-кого, а от него я подобного не ожидал.

— Ты веришь в его сказочку насчет врачебной клятвы и всего в таком духе? — нахмурилась Лиара.

Гаррус неопределенно дернул плечами.

— Я готов в нее верить. Знаешь, почему?

Лиара выжидающе смотрела на него, очевидно рассчитывая на объяснения.

— Турианское общество строится на бескомпромиссном послушании и уважении к старшему, — задумчиво начал Гаррус. — С детства нам внушают страх и благоговение перед командирами, взращивают уверенность в том, что следуя за нашими старшими по званию или рангу мы будем защищены от любых невзгод. — Он некоторое время помолчал, подбирая слова, и продолжил. — Для турианца нет страшнее удара, чем осознание того, что его командир провалился. Понимаешь? Это выбивает почву из под ног. Ты будто становишься совершенно голым и растерянным. Жесткая иерархия — это и сила, и безусловная слабость нашей расы. Мало кто догадывается, что лиши турианцев командира — и нас можно брать голыми руками. Ты помнишь, что творилось на Менаэ после гибели Примарха Федориана?

— Я видела солдат, которые готовы идти до конца, — отрицательно покачала головой Лиара. — Видела самоотверженность и отвагу. О какой слабости ты говоришь?

— Ясно, — разочарованно протянул Гаррус. — Хотя... да, это сложно понять и ощутить, если ты не вырос в турианском обществе. Сопротивление на Менаэ и Палавене не рассыпалось лишь благодаря неимоверным усилиям талантливых генералов вроде Виктуса и Коринфуса. Они сумели собрать нас в кучу, раздать задания и отвлечь от ощущения грядущей катастрофы. Нашей внутренней катастрофы. К счастью, с помощью Шепард мы смогли ее избежать. Побудь Иерархия без примарха еще несколько дней — даже не знаю, что могло случиться. Признаться, даже я, неправильный турианец, — Гаррус усмехнулся, — немного поддался общему страху неопределенности. Так вот. Бездействие и непонятная выжидательная стратегия генерала Фаргуса, по всей видимости, начала вселять неуверенность даже в его ближайших соратников. То, что Данека решился на демарш, подтверждает, что турианская колония на Сур’Кеше перестает верить своему предводителю. Это очень плохой признак, Лиара, — на секунду умолкнув, продолжил Гаррус. — Очень плохой. Солдаты, конечно, продолжат выполнять приказы, стиснув челюсти, а вот гражданские... Никто не знает, на что способна разъяренная мать, у которой погибает ребенок. Скоро начнется хаос, и его нужно предотвратить.

— Ты берешь эту миссию на себя? — спросила Лиара очень серьезно.

— Боюсь, что да, Лиара, — спокойно ответил Гаррус, снова уставившись в мелькание огней за окном кара. — Более того, я в этом лично заинтересован. Ничуть не хочу так глупо умереть, знаешь ли. Пережить нашествие гетов, миссию на корабле Коллекционеров, мясорубку на Палавене и Менаэ, последний бой со Жнецами, чтобы потом закончить дни на расстрельном дворе... Если мне удастся разрешить кризис, то, возможно, Примарх меня помилует.

— Шепард бы гордилась тобой, — тихо произнесла Лиара. Гаррус усмехнулся.

— Я еще ничего не достиг, — ответил он. — Посмотрим, что будет дальше. Возможно, она будет гордиться мной посмертно. Если кому-то вообще сообщат, где и когда меня расстреляли.

Повисла тяжелая, гнетущая тишина. Гаррус храбрился, старался ничем не выдавать своего внутреннего состояния, но ему — может быть, впервые за много лет — было по-настоящему страшно. Если бы он только догадывался, начиная свое расследование, что все закрутится настолько туго... Нет, он поступил бы точно так же. Иначе никогда не простил бы себе бездействия.

Яркие, иллюминированные сотнями реклам и вывесок здания центра города сменились на пока что безликие серые коробки строящихся кварталов. Саларианцы строили осторожно, стараясь не задеть окружающую среду, насколько это было возможно, а потому точечной застройкой в саларианских городах никто не занимался. Если принималось решение расширить город, то возводился сразу целый район — естественно, после долгих изысканий на тему местоположения и дизайна.

— Мы скоро будем на месте, — сообщила Лиара. Гаррус молча кивнул. Он сжимал и разжимал кулаки, стараясь побороть нетерпение. Получалось откровенно хреново.

Аэрокар остановился на углу, который указал Глиф. Первой вышла Лиара, за ней, все еще щадя больное плечо, на землю спрыгнул Гаррус. Дорожного покрытия здесь пока не положили — утоптанную землю кое-где покрывали островки жухлой горитравы.

— Где же станция такси? — задумчиво осмотрелся Гаррус.

— Здесь ее нет, — Лиара что-то посмотрела на экране своего инструметрона. — Такси наверняка вернулось на ближайшую доступную станцию — в паре кварталов отсюда.

— Значит, сначала осмотримся здесь, — пробормотал Гаррус. Он обвел взглядом окружающую обстановку, пытаясь найти хотя бы что-то обнадеживающее: камеры, станции беспроводной связи, датчики движения, следы пребывания полицейских дронов. Пусто. Лишь строящиеся здания, подмигивающие глазницами пустых бетонных проемов из-за высоких заграждений. Над одним из них парил строительный аэрокран, что-то сгружая на верхние этажи.

— Посмотри-ка, — окликнула Лиара. Гаррус оглянулся. Она стояла возле голографической вывески, которую было почти не видно из-за припаркованного около забора отключенного бота-бульдозера.

— Хм, — Гаррус подошел ближе и прочел текст. — Подрядчик такой-то, сроки строительства такие-то, режим функционирования... Двухчасовой перерыв для рабочих с 8 до полуночи*?

— Кантус был на месте, если не случилось затора на гравитрассе, около половины десятого, — подсчитала в уме Лиара. — Как раз во время, когда на объекте не остается рабочих. И, скорее всего, будет отключена большая часть роботов и дронов. Саларианцы дисциплинированны, если распорядком положен двухчасовой перерыв — они будут соблюдать его беспрекословно.

— Оррика кто-то сюда вызвал, — хмыкнул Гаррус. — Как раз к тому времени, когда на стройке будет пусто и спокойно. Чтобы никто лишний не увидел, чем закончится встреча.

Он присел на корточки и присмотрелся к влажной почве под ногами. Потом быстро переместился на несколько шагов левее и прикоснулся к земле пальцами.

— След турианского ботинка, — сказал он, подняв глаза на Лиару. — Военного образца: обычный форменный ботинок, даже без магнитного блока в подошве. Оррик носит такие, как и подавляющее большинство младших офицеров штаба. Стоит возблагодарить саларианскую Богиню за то, что здесь до сих пор не положили покрытие. А вот еще один след. Хороший магнитный ботинок, на пятке еще сохранилась эмблема «Эланус Риск Контроль». Судя по форме стопы, человек или азари.

— Человек, — возразила Лиара. — Азари бы надела «Армали». «Эланус» у нас считается ненадежным производителем. Доступная дешевка.

— Даже, если ты — обычный наемник?

— Особенно, если ты наемник, —- усмехнулась Лиара. — Для свободных сестер носить экипировку, выпущенную в Республиках — дело чести. Ты, видимо, мало имел дело с азари, исключая меня, конечно.

— Да, азари из «Затмения» на Омеге редко хотели поговорить о своих пристрастиях в моде, — съязвил Гаррус, продолжая осматривать дерн. — А еще саларианцы, саларианцы и снова саларианцы, впрочем, ничего неожиданного.

Он встал и отряхнул колени.

— Мы знаем, что Кантус был здесь, знаем, что встречался, скорее всего, с человеком. Возможно, еще были саларианцы, но это сложно как подтвердить, так и опровергнуть. Но человек зашел в строящийся саларианский квартал явно не просто на прогулку. Шаги уводят к той дороге, по которой может проехать кар. Турианец шел впереди, человек — за ним. Возможно — держа турианца на мушке.

Гаррус прошел вперед и снова остановился, чуть наклонился и добавил:

— След обрывается. На земле видны следы жара. Видимо, здесь ждала машина. Настолько низко стандартный шаттл, которыми чаще всего пользуются наемники, в такой плотной застройке не опустится, нужно искать посадочную площадку на верхних этажах зданий. А вот гражданский аэрокар...

— Или такси, — закончила Лиара.

— Маловероятно, но станцию такси можно осмотреть тоже. Позже, после встречи с доктором Данекой, — Гаррус проверил время. — Пожалуйста, подожди меня здесь. Не хочу, чтобы тебе причинили вред, если дела пойдут по плохому сценарию.

— Гаррус... — попробовала возразить Лиара, но он остановил ее решительным жестом.

— Прошу тебя, — примирительным тоном сказал он. — Этой Галактике еще нужен... ну ты поняла. Никто не захочет видеть на твоем месте очередного яга.

Лиара недовольно вздохнула.

— Я вернусь в машину, — сказала она. — Уведу ее глубже в переулок. Пожалуйста, будь осторожен.

Она взяла Гарруса за ладонь и слегка сжала. Этот жест внезапно показался ему слишком интимным, и он невольно отдернул руку. Глаза Лиары удивленно расширились.

— Прости, — сказал он, испугавшись, что ее обидел. — Это выглядело слишком... несообразно моменту. В турианской действительности это значило бы либо то, что ты хочешь со мной подраться, либо...

Он не закончил. Прозвучало бы глупо и пошло.

— Это ты прости, — тихо ответила Лиара. — Вижу, я пересекла черту. Просто береги себя. Я буду в машине.

И, повернувшись на каблуках, пошла прочь.

Гаррус осторожно, то и дело скрываясь за строительными щитами и грудами камня, приблизился к нужному перекрестку. Он рисковал, вызывая возможного противника в изначально незнакомое место — ведь и он тоже не мог теперь правильно оценить обстановку, разобраться, один ли пришел Данека или с ненужным сопровождением.
Гаррус осмотрелся. На строящихся зданиях виднелись силуэты рабочих, инженерные дроны деловито перелетали с этажа на этаж, как блестящие насекомые. Внимание Гарруса привлек большой металлический контейнер — в нем можно было спрятать целый отряд. Он осторожно скользнул меж двух строительных аппаратов, обошел контейнер с торца — тот был закрыт и опечатан кодовым замком. Гаррус выдохнул. Еще раз оглядевшись, он заметил на противоположном углу долговязую турианскую фигуру, прислонившуюся к заграждению. Гаррус, жалея, что не имеет с собой никакого оружия, кроме шокового модуля инструметрона, открыто двинулся навстречу.

— Доктор Данека, — произнес он, поднимая руку в приветствии. — Рад видеть, что вы сдержали слово. Во всяком случае я не заметил следов вооруженной группы захвата, хотя смотрел очень внимательно.

— Я говорил, что приеду один, Вакариан, значит, так тому и быть, — процедил Данека. — Ложь — темнейший из проступков, вы ведь еще помните эту поговорку?

Гаррус кивнул. Турианский кодекс чести, конечно же. Странно было ожидать, что старый вояка его нарушит, но Гаррус, прожив какое-то время среди наемников всех рас изученного космоса, привык никому не доверять до конца. Даже своим собратьям — этому его от души научил Сидонис.

— Я вас слушаю, доктор, — сказал Гаррус и присел на металлический ящик, не дожидаясь приглашения. Силы были на исходе, плечо начинало болеть все сильнее. Нужно было хоть немного передохнуть. Данека тяжело устроился рядом — доктора явно беспокоило колено, которое так и не согнулось до конца, когда он наконец уселся.

— Вот ваш диск, — Данека достал из внутреннего кармана сверток. — А теперь прошу послушать меня, Вакариан. Фаргус, этот старый гнилой цератопс, свесил на вас все грехи, которые только мог. Именно вы, как утверждает он, своими бестолковыми вмешательствами не даете ему найти рациональный способ выхода из кризиса. Из-за вас мы потеряли одного перспективного молодого офицера, а другой пропал без вести. Фаргус понимает, что протянул до предела. Он пытается защитить себя и, стоит отдать ему должное, делает это по всем принятым регламентам. Ваш побег из клиники окончательно развязал ему руки. Вас ждет Вмешательство, Вакариан, суд за дезертирство, а вы знаете, что в таких случаях обвиняемому даже не дают слова. Пэры приговорят вас к смерти без лишних колебаний. А Фаргус с радостью завизирует приговор.

— Этим он не решит проблемы, — бесцветно сказал Гаррус.

— Не решит, — кивнул Данека. — Скоро наши собратья начнут умирать. И пока Фаргус, плюнув на интересы своего народа, прикрывает собственную костлявую задницу, надеясь на чудо, кто-то должен действовать. Вакариан, вы прошли через такой духов ад, который многим из нас и не снился. Я надеюсь только на вас. И разделю с вами трибунал, по всей видимости, если вас постигнет неудача, но меня это не пугает. Мои жена и дочь погибли в первые часы нашествия на Палавен, — его голос дрогнул. — и теперь забота о жизни наших сородичей и данная мною врачебная клятва — то немногое, что держит меня в этом мире.

— Мои соболезнования, доктор, — Гаррус вздохнул. — Я не знал.

— Это не ваша беда, — отмахнулся Данека. — Просто найдите ту тварь, которая это все устроила и пристрелите ее в упор. Знаю, что вы сможете, Вакариан. А я, если вам нужна будет помощь, буду на связи. Вот вам мой личный идентификатор, это полностью защищенный канал. Обращайтесь в любое время. И... не вздумайте даже сунуться в свою бывшую квартиру. Вам есть, где жить?

Гаррус кивнул. Возвращаться он и не думал, но за предупреждение был благодарен.

— Мне пора ехать обратно в штаб, Вакариан, — сказал Данека и встал. — И... что касается Примарха, то знайте, все в силе. Ваш договор и его благосклонность. Возможно, только он и сможет вам помочь. Не разочаруйте его так, как уже разочаровал Фаргус. Если вам нужно будет что-то ему передать, я готов это сделать. Ведь в штаб вам уже не попасть. Удачи, Вакариан. И стойкости, которая вам понадобится.

— До свидания, доктор, — кинул Гаррус в удаляющуюся ссутуленную спину, вдруг осознав, что минуту или две сидел молча и недвижно. Потом встал, еще раз осмотрелся — нет, никаких неприятных сюрпризов так и не случилось. К счастью, хотя бы чьему-то слову еще можно было верить.

Вернувшись в машину Лиары, он выдержал ее испытующий взгляд и сказал, предваряя неминуемые расспросы:

— Все в порядке. Давай навестим стоянку такси. А потом... потом подумаем, что делать дальше.

В том, что и думать, и делать в ближайшие дни ему придется очень и очень много, Гаррус даже не сомневался.

*Сутки на Сур’Кеше составляют примерно 21 час

@темы: Голодные игры, Фанфик, Mass Effect, До встречи, капитан

---

Блин. Мало того, что у меня болит горло. Я проснулась утром с идеей драмо-миника про шлюхоМэву.
И как теперь писать ГИ и текст на ФБ?
А?! Как, я вас спрашиваю?!

@темы: Фикписательство

---

Свежие и очень Голодные игры в эфире!

Название: Голодные игры
Фандом: Mass Effect
Размер: миди
Персонажи: Гаррус Вакариан
Жанр: джен, драма
Описание: Инициатива наказуема. Ответственность, единожды взваленную на плечи, нельзя сбросить на пол-пути. Но что же поделать, если кроме тебя - некому?
Когда власть имущие играют в игры, от которых страдают обычные люди, только Архангел способен помочь. И во всем разобраться.
Ссылка на фикбук: ficbook.net/readfic/5799085

Часть 8

Если бы Гарруса спросили, что он чувствовал к Шепард тогда, еще в 2183, он с полной уверенностью назвал бы огромное уважение. Не любовь, нет. Тогда о любви он даже и не думал. Ему было не до личной жизни, а если на эту самую личную жизнь выдавалась минутка, все заканчивалось ни к чему не обязывающими интрижками в ближайшем баре, которые даже не всегда оканчивались ни к чему не обязывающим сексом в его маленькой квартирке. А что до любовных отношений... Любовные отношения в человеческом понимании сильно отличаются от того, что считают таковыми турианцы. Увы, в турианском обществе осталось не так много места для искренних чувств. Браки зачастую заключаются по расчету, для того, чтобы вскарабкаться чуть выше по ступенькам Иерархии или удержать уже занятую позицию. Любовь может прийти позже, если повезет. В этом смысле союз с Шепард, окажись он раньше времени преданным огласке, турианским обществом был бы однозначно воспринят как непозволительная глупость — даже сейчас, несмотря на титул спасительницы Галактики, вряд ли что-либо изменится. Кто она такая? Дитя едва вышедшей в космос расы, которую многие турианцы по сей день считают недоразвитой. Девчонка без роду и племени, выросшая на корабле, воспитанная командой, которая служила под началом ее матери. Гаррус слышал что-то о той, другой капитане Шепард. Но познакомиться так и не успел. И уже не сможет. Дредноут «Оризаба» погиб в последней схватке за Землю, и именно он, Гаррус, когда-нибудь будет вынужден сообщить об этом Шепард. Он не хотел думать об этом — мог представить, как Шепард будет больно. Слишком хорошо помнил подобный момент из собственной жизни. И он, и Шепард, безусловно, знали, что их матери когда-нибудь покинут эту жизнь. Его мать тяжело болела, мать Шепард была солдатом. Но менее больно от этого не становится. И все же, какими сухими не казались бы турианцы остальным расам, им не были чужды теплые отношения. Посмотреть, например, на семью его соседа Кантуса. Вероятно, им обоим так повезло с происхождением, что желанию вступить в брак никто не воспротивился. В их волнении друг за друга читались и любовь, и забота, и та неподдельная искренность, которая не родится за несколько лет вынужденного династического союза. Редкая удача.

И голос жены Оррика в его слуховом импланте сейчас звучал так же неподдельно напуганно.

— Гаррус... Прости, что звоню тебе. Ты все еще в больнице, я знаю, прости еще раз. Это Миера. Миера Кантус, жена Оррика.

— Здравствуй, Миера, — ответил Гаррус, пытаясь проснуться. Плечо нестерпимо болело, но спать хотелось еще сильнее. — Ничего, говори. Что-то случилось?

— Да, — всхлипнула Миера. — Оррик... Он пропал, Гаррус.

— Пропал? — Гаррус усилием воли присел на постели. Сон как ветром сдуло. — Погоди, когда?

— Сегодня ночью, — ответила Миера. — Отправился на дежурство, но в штабе так и не появился. Его сослуживцы пытались ему дозвониться, но коммуникатор был уже отключен. Гаррус, мне страшно! Сначала кто-то хотел убить тебя, потом, после того, как Оррик нашел вас, куда-то пропал он сам! Во что ты ввязался? Это точно из-за тех шприцев, да? Оррик увидел что-то лишнее?

— Я... не знаю, Миера, — успокоительно произнес Гаррус, стараясь говорить как можно размереннее. — Надо разбираться без суеты. Расскажи мне все, что случилось тем вечером.

— Оррик отправился поблагодарить тебя за помощь, ну, за все, что ты для нас делаешь, — сбивчиво начала Миера. — Нашел где-то в запасах бутылку виски, которую давным-давно купил еще на Цитадели. Хранил для особого случая... Потом, через некоторое время, прибежал домой и начал звонить в службу безопасности здания, утверждая, что ваша дверь закрыта изнутри, но никто ему не открыл, а из квартиры слышится стон. Потом снова ушел вместе с явившимся по вызову саларианским техником. Что было дальше, ты наверняка знаешь...

— Значит, дверь была не вскрыта снаружи, — задумчиво произнес Гаррус.

— Видимо, нет, — ответила Миера. — Гаррус, прости, мне больше некому позвонить... Мы с девочками не понимаем, куда нам бежать. Может, нам тоже стоит спрятаться? Ведь те, кто похитил моего мужа, могут прийти и за нами!

— Погоди, погоди, — Гаррус с трудом остановил поток ее слов. — Давай успокоимся. Мне нужно узнать детали. Говоришь, Оррик ушел на дежурство, но так и не добрался до штаба? Он вызывал служебную машину?

— Я... не помню. Нет, погоди. Нет! Он сказал, что пройдется немного, а потом поймает такси-шаттл на станции в паре кварталов от дома. Он иногда так делал, когда хотел прогуляться и проветрить голову, так что я не придала этому значения.

— Если он вызвал публичный шаттл, его сигнатура окажется в клиентском списке обслуживающей компании, — сказал Гаррус. — Мы поймем, куда он направился и где вышел. Если же до станции такси он не добрался, то будет ясно, что дальше нашего квартала он не ушел. А там будут камеры магазинов и ресторанов, полицейские дроны, масса того, что могло зафиксировать его перемещения. Не бойся, Миера. Я работал в СБЦ, и не думаю, что найти турианца в саларианском городе сложнее, чем выловить всех наркоторговцев в погрузочных секторах Цитадели. Я что-нибудь придумаю.

— Да... да, — снова всхлипнула Миера. — А что делать нам?

— Придется мне выполнить обещание и положить вас в какой-нибудь госпиталь, — чуть подумав, ответил Гаррус. — Саларианские больницы — настоящие крепости, не выйти и не войти просто так.

И добавил:

— Уж поверь мне.

Миера замолчала, из динамика слышалось только быстрое, хриплое дыхание.

— Хорошо, — наконец, произнесла она. — Еще раз прости, что приходится беспокоить тебя в больнице. Ты — единственный, кто был не просто соседом или сослуживцем. Я просто не знала, кому еще позвонить. Не брату же Оррика на Землю...

— Его брат остался в Лондоне? — спросил Гаррус, откидывая голову на мягкую заднюю спинку кровати.

— Да. Полковник Деррик Кантус, первый военный атташе Иерархии на Земле, — не без гордости сказала Миера. — Но, боюсь, даже его положение нам сейчас не поможет...

— Мы разберемся сами, — уверил Гаррус. — Я... немного отдохну и подумаю, что можно сделать. Я очень скоро тебе позвоню.

Ему было больно. Очень больно. Лиара сидела напротив, на узкой банкетке в ногах кровати. Гаррус, захваченный разговором, даже не заметил, как она вошла. Глаза ее были полны беспокойства и тревоги. Гаррус покачал головой:

— Как говорила Шепард, из огня да в полымя. Сосед, который нашел меня и Карниуса тем злополучным днем, вчера вечером вышел из дома и не вернулся. Что-то мне подсказывает, что все это неспроста.

— Вероятно, — ответила Лиара. — А, может, и нет. Ты действительно собираешься погрузиться в это прямо сейчас? Я никогда не видела тебя настолько бледным. Кожа на шее почти белая.

— Ничего, — отмахнулся Гаррус. — Вот это, — он коснулся пальцами шрамов на лице. — болело куда сильнее, но я потащился с Шепард на Корлус, едва скобы перестали двигаться. Все в порядке. Мне нужно сделать еще один звонок. Ты не могла бы оставить меня на пару минут?

Лиара вздохнула, поднялась, подошла к двери, на мгновение замешкалась, будто проверяя, не передумает ли он, и наконец вышла. Дверь мягко затворилась за ее спиной.

Гаррус тяжело и глубоко вздохнул. Мышцы около раненого плеча отозвались тупой болью. Он поискал контакт на холоэкране инструментрона, потом пару секунд всматривался в знакомые сочетания букв. Возможно, этот номер уже давным давно не работал. Возможно, ему даже не ответят — в конце концов, это он, Гаррус, лежит посреди белого дня в постели, а его адресат всегда очень занят. Но он все-таки инициировал вызов. Сигнал ожидания звучал, казалось, вечность. В действительности ответили быстро, даже слишком быстро.

— Гаррус?!

Голос Кайдена Аленко звучал и удивленно, и устало одновременно.

— Здравствуй, Кайден, — ответил Гаррус. — Ты можешь говорить?

— Да, — поспешно сказал Кайден. — Да, никаких проблем. Что-то случилось?

Гаррус прикрыл глаза. Он не общался с Кайденом почти с того самого времени, как «Нормандия» встала в «мертвый» док на Сур-Кеше. Гаррус не поздравлял его с людскими праздниками, не справлялся о здоровье, а потому просить о чем-то сейчас казалось диким. Но он был вынужден попробовать, даже был вполне готов услышать отказ. Лучше корить себя за неуспех, чем за не случившуюся попытку, верно? Он снова глубоко вдохнул и произнес, стараясь держать себя в руках, чтобы голос не срывался от слабости и усталости:

— Кайден, я знаю, что мы с тобой в последнее время редко общались, и...

— Редко, — перебил его Кайден. — Но я все понимаю. Все в порядке, Гаррус.

Конечно, он понимал. Трещину в отношениях между ними, появившуюся на Горизонте, вряд ли когда-нибудь залатает время. Предательство в турианском обществе считалось страшнейшим из грехов, а Гаррус был турианцем по воспитанию, пусть даже и плюнувшим впоследствии на большую часть старых догм. Кайден в его понимании предал Шепард, отрекся от нее, даже не дав толком объясниться. Как выяснилось позже — разбил ей сердце. Но Гаррусу хватило одного того приснопамятного разговора, чтобы на долгое время Кайден в его системе координат сравнялся с Сидонисом. По прошествии времени все как-то сгладилось, поблекло, новый виток войны снова свел их вместе, но относиться к Кайдену по-прежнему Гаррус так и не смог.

— Наши личные дела сейчас не имеют значения, — продолжил Гаррус, выдержав достаточную паузу, чтобы понять, что Кайден не будет говорить дальше. — Я вынужден обратиться к тебе, потому что одному из моих друзей нужна помощь. Возможно, у тебя получится как-то посодействовать. Вернее, у Альянса в твоем лице.

— Говори, — коротко сказал Кайден.

— Скажи, есть ли у вас еще свободные квоты на больничные койки в городе? — спросил Гаррус. — У моего сослуживца... проблемы. Я бы хотел определить его жену и двоих детей в больницу, пока он их не разрешит. — Он помолчал мгновение. — Там их будут кормить, Кайден. Иначе они просто погибнут. К сожалению, получить паек может только сам служащий под личную роспись, а мой друг этого сделать пока не может.

— Неожиданно, — ответил Кайден, тоже немного помолчав. — Но... нет ничего невозможного. Я постараюсь что-нибудь предпринять. Доктор Чаквас служит в одном из местных больниц консультантом, возможно, у нее есть какие-то связи. Кстати, ты мог бы позвонить ей напрямую. Тебе она не откажет.

— А ты отказываешь? — неожиданно для себя выпалил Гаррус и тут же осекся. Это было проявлением минутной слабости, глупых, ребяческих эмоций, которые он не должен был себе позволять.

— Не в этом дело, Гаррус, — мягко ответил Кайден. Казалось, он ничуть не желал воспользоваться этой слабостью, что, бесспорно, делало ему честь. — Просто иногда посредники не нужны. Чаквас любит тебя, наверняка вы что-нибудь придумаете. Если будет нужно мое разрешение, я все подпишу.

— Спасибо за совет, — холодно ответил Гаррус и был готов отключиться, но Кайден снова заговорил:

— Раз уж ты позвонил... Есть какие-то новости?

Гаррус вздохнул. Конечно, он понимал, о чем речь.

— Нет, — коротко ответил он. — Мне очень жаль.

— Мне тоже, Гаррус, — голос Кайдена треснул. — Слушай... Я понимаю, что вряд ли вхожу в круг твоих близких друзей, но если тебе снова понадобится помощь...

— Спасибо, — еще раз холодно поблагодарил Гаррус. — Я не хотел тебя отвлекать, на самом деле. И, Кайден, у турианцев не предлагают помощь просто из вежливости, а ты, кажется сейчас сделал именно это, руководствуясь людскими традициями. За каждое свое слово турианец расплачивается поступками. Я занимаюсь проблемами моего народа на этой планете, а ты несешь ответственность за свой. И у тебя вряд ли есть время на мои дела.

— Гаррус, послушай, — терпеливо сказал Кайден. — Я имею в виду то, что сказал. До последнего слова. Информация, поддержка, мое плечо, мой пистолет. Только скажи.

— Я... — Гаррус осекся. — Я буду иметь в виду. До свидания, Кайден.

— Счастливо, — ответил Кайден. — Буду ждать звонка.

Гаррус подождал, когда индикатор соединения погаснет и устало опустился на подушку. Разговор, который, если рассудить по существу, окончился удачей, высосал его изнутри. Он вспомнил еще одну вещь, сказанную ему Джеймсом Вегой во время какой-то случайной дружеской попойки. «Кайден винит тебя в случившемся с Шепард, Гаррус, — нерешительно сказал тогда Джеймс. — Он не мог ослушаться ее приказа вернуться на корабль, потому что она — вышестоящий офицер Альянса, и он вынужден был подчиниться. А ты мог. Ты всегда делал все по-своему. Но с ней тогда не пошел. Впрочем... если честно, то я тоже жалею, что не рванул за ней тогда. Мне плевать на ее приказы и последующее наказание. Наверное, я просто струсил». «Все себя винят, Джеймс, каждый — по-своему, — ответил ему Гаррус. — Джокер — за то, что увел судно. Мы, ее спутники на той вылазке — за то, что послушались приказа и оставили ее одну. Мы все самонадеянно считаем, что наших сил хватило бы, чтобы противостоять неизбежному. Берем на себя слишком многое. А скорее всего, были бы сейчас мертвы. Потому что в той мясорубке могла выжить только она. Только Шепард».

— Только Шепард, — повторил он вслух. — Она бы точно разобралась в том, что происходит.

Что-то больно кольнуло его изнутри. Нет, он не был Шепард. И вряд ли когда-нибудь сравняется с ней хотя бы чуть-чуть. С удивлением Гаррус осознал, что этот факт его... злит?

Но времени на рефлексию не было. Он снова углубился в недра своего инструментрона, пытаясь найти контакты Чаквас, но сумел откопать только очень старый адрес в экстранете, еще с первой «Нормандии». Почему так случилось, он даже не мог предположить.

— Проклятье, — пробормотал он. — Ну ничего, свяжусь с Джокером. У него точно все есть.

Вдруг индикатор на двери комнаты засветился зеленым, и в комнату вошла Лиара, лучезарно улыбаясь. За ней осторожно, чуть неуверенно, следовала... доктор Чаквас собственной персоной. Гаррус постарался как можно бодрее и радостнее ощерить зубы. В такие совпадения можно было поверить только будучи героем любимых Тали романтических фильмов, но... доктор Чаквас и впрямь стояла перед его постелью как в старые добрые времена.

— Вы не поверите, доктор, — сказал Гаррус, пытаясь присесть на кровати, — но я только что искал у себя ваши контакты. Увы, нашел только адрес с первой «Нормандии», уже собирался звонить Джокеру, а тут...

— А тут являюсь я собственной персоной, — мягко улыбнулась Чаквас. — Лиара связалась со мной еще вчера вечером, и я поспешила приехать до дежурства. Во что ты опять впутался, мальчик мой?

Она присела у его кровати, деловито отогнула край повязки и сощурила глаза. За то время, что они не виделись, на лице Чаквас появилось еще больше морщин, а волосы стали совершенно белыми — у людей, кажется, это признак надвигающейся старости. Она носила все ту же старую форму, в которой работала на «Нормандии», не сняла даже майорских лычек, и от ее рук все так же пахло какими-то лекарствами и дезраствором. Гаррус будто перенесся во времени в горячий 2185, в тот день, когда внезапно обнаружил себя лежащим в медотсеке новой "Нормандии", хотя последним, что он помнил, был грязный пол его убежища на Омеге.

— Сделано на совесть, — пробормотала она, осторожно прикасаясь к ране прохладными пальцами. — Но я бы еще положила серебросодержащий коллоид, как помнишь, тогда, Гаррус?

Он усмехнулся.

— Помню, доктор. Отражение в зеркале не дает мне забыть те забавные деньки.

— Ох, для тебя это, оказывается, было забавой! — воскликнула Чаквас. — Впрочем, ты продолжаешь забавляться и по сей день, как я погляжу?

— Не поверите, доктор, я мирно пил воду у себя на балконе, — покачал головой Гаррус.

— Даже без винтовки? Ты прав, не поверю. — Чаквас сурово свела брови и продолжила осторожно пальпировать рану. Почему-то от ее прикосновений Гаррусу становилось легче, хотя... возможно, это было лишь иллюзией.

— Зря. Я не доставал оружия с момента нашей жесткой посадки на эту райскую планету, — убедительно проговорил Гаррус.

— Ладно, — одобрительно произнесла Чаквас. — Ну что ж, могу сказать лишь, что в очередной раз удивлена тому, как быстро на тебе все зарастает. Рана сухая, края неплохо схватились. Я оставлю тебе анальгетики на случай, если будут беспокоить боли и, если ты не против, загляну еще через пару дней. Надеюсь, за это время ты не устроишь ничего такого, от чего разойдутся швы?

— Не могу обещать, доктор Чаквас, — усмехнулся Гаррус. Чаквас ласково погладила его по плечу.

— Я знаю, Гаррус. И все же вынуждена просить тебя быть осторожнее.

— Я присмотрю за ним, доктор Чаквас, — произнесла молчавшая до того момента Лиара. — Моя квартира — не саларианская больница, из нее так просто не сбежать.

— Хотите, чтобы я рассказал о системе безопасности вашей квартиры, доктор Т’Сони? — Гаррус мог поклясться, что в искусственном голосе Глифа звучала издевка.

— Пустое, Глиф, — улыбнулась Лиара. — Думаю, Гаррус достаточно сознателен, чтобы побыть в покое пару дней, правда, Гаррус?

Гаррус не ответил. И он, и Лиара прекрасно понимали, что времени лежать и прохлаждаться у него не было. Каждый день, нет, каждый час приближал его народ на Сур-Кеше к трагедии. Ему нужно было действовать и действовать немедленно. Утешительный диагноз доктора Чаквас, казалось, моментально прибавил Гаррусу сил.

— Конечно, — солгал Гаррус. — Я буду стараться, доктор. А теперь, когда мы закончили обсуждать мою царапину, я вынужден просить вас о настоящей помощи.

— Я тебя слушаю, мой дорогой, — кивнула Чаквас.

— Мне нужно определить в больницу турианскую женщину с двумя маленькими детьми, — сказал Гаррус. — Наши квоты на госпитализацию давно выработаны. Возможно, что-то осталось у Альянса? В отличие от нас, ваша потребность в лечении вряд ли выходит за пределы бытовых травм и последствий драк в баре.

— Я понимаю, — вздохнула Чаквас. — Гаррус-Гаррус, наш вечный Робин Гуд. Я постараюсь что-то узнать. Свяжусь с тобой, как только будут новости.

Они говорили о каких-то безделицах еще с четверть часа, а потом Чаквас, сославшись на грядущее дежурство, собралась и ушла. Когда за ней затворилась дверь, Гаррус не без труда поднялся на ноги. Лиара критично осмотрела его обнаженный торс и сказала:

— Никогда не могла понять, что Шепард нашла в этой груде костяных выростов?

Гаррус усмехнулся.

— А что, у нашего четырехглазого приятеля под рубашкой мягкая перина?

Скулы Лиары стали в одночасье густо-лиловыми.

— Прекрати, — пробормотала она.

— Грудные пластины представителей протеанской расы, — невозмутимо произнес Глиф, — представляют собой ассоциированную с особым белком разновидность хитина. В отличие от панциря турианцев, хитиновые пластины протеан не содержат включений тяжелых и драгоценных металлов, так что можно заключить, что они и впрямь, если так можно выразиться, мягче.

— Глиф! — вскрикнула Лиара, и дрон, весело подмигнув Гаррусу, замолк и вылетел из комнаты.

— Ладно, я поняла, — смущенно продолжила Лиара. — Не будем об этом.

— Я не против обсудить биологию видов позже, — снова усмехнулся Гаррус. — Но сейчас нас ждут дела.

— Хорошо, но сначала ты поешь. — голос Лиары приобрел прежнее деловитое звучание. — И даже не вздумай со мной спорить.

После завтрака, состоявшего из половины стандартного пайка Гаррус почувствовал себя значительно лучше. Он уселся перед экстранет-терминалом, подключил к нему свой инструметрон и погрузился в раздумья. Лиара устроилась напротив, что-то внимательно читая на собственном холопланшете.

— Как думаешь, — нарушил тишину Гаррус. — Как быстро меня начнут искать?

Лиара нехорошо вздрогнула.

— Что-то не так?

— Гаррус... — она подняла глаза. — Я поговорила с Корин, пока ты спал. О тех странных регламентах саларианских больниц, которые ты упоминал.

— И? Что сказала доктор Чаквас?

— Не все так просто, Гаррус, — продолжила Лиара. — Да, подобные регламенты действительно существуют, но не везде. В большинстве гражданских больниц, как и на любой другой планете, ты можешь подписать отказ от госпитализации и выйти под собственную ответственность. Так, как ограничивали тебя, держат лишь тех, кого нужно на какое-то время... обезвредить. Или обезопасить. Преступников. Опасных свидетелей, которых важно оставить в живых. Либо... либо когда кто-то платит, чтобы больного подольше не выпускали из палаты.

— Данека сказал, что мое лечение оплатил штаб, — мрачно сказал Гаррус. — Похоже, они тоже хотят меня... обезвредить на некоторое время. Я им, похоже, действительно мешаю. И, верно, им уже позвонили из больницы и сообщили, что я сбежал.

— Да, Гаррус, — Лиара сжала губы, а голос ее нехорошо дрогнул. — Мне придется это произнести, но... Ты объявлен в розыск как дезертир, Гаррус. Это значит...

— Это значит, что я приговорен к смерти, — довершил Гаррус. — Если только что-то очень важное и очень значительное не заставит генералитет передумать. И поэтому, — он решительно встал и хрустнул плечами, не обращая внимания на боль в рубце. — мне пора действовать.

@темы: Голодные игры, Фанфик, Mass Effect, До встречи, капитан

---

Визиточка пошла!

Нужная вылупляшка выскочила со второго раза, но ведь получилось!

@темы: Mass Effect, Фесты и каровы

---

Я поныть

Мне очень, очень-очень надо сесть и дописать "Голодные игры".

Замотивируйте, а? Ну или пните, не знаю даже, что лучше поможет.

Синопсис есть, осталась писачка руками. Лееееееееееееееееееень.

@темы: Фикписательство

---

UPD[3]: Когда-то я написала в аннотации к "Ведьмибуку", что у меня на 7-й части кончилась трава. И что? В эфире уже 14-я, энджой! Мэва и Махакам

UPD [2]: Демавенд, иди нахер, я рыдаю.

UPD: Фичков, конечно же, почти нет

Продолжаю "Кровную Вражду" и ниистава ару! Честное слово, я давно так не залипала и не проникалась игрой. То, что она базируется на карточной механике, к середине вообще забываешь. Если карточные сражения в третьем Ведьмаке ощущались именно карточными сражениями, ну вот сидит Геральт, вот сидит корчмарь, вот их стол, и они на нем режутся, то здесь все наоборот. Ты видишь встающих наперекор врагу крестьян с косами, ну потому что больше некому. Видишь тех, кто пошел за тобой, даже несмотря на. Видишь соратников, лояльность которых удалось завоевать. А уж конец четвертого акта заставит орать любого поклонника серии! Я вчера, встав из-за компа в час ночи, закрылась в туалете и беззвучно арала несколько минут, чтобы не разбудить домашних))) Потому что Геральт, Лютик, ОЗВУЧЕННЫЙ КАГЫР!!!!!!!! АААААА!!!!

А еще дико доставляют пасхалки))) Особенно запомнился застрявший в горящих полях Аэдирна обоз с чучелом единорога)) ИНТЕРЕСНО, КУДА ЕГО ВЕЗЛИ?)))) И Рейнард такой, ммм, чучело единорога Мэва, я какбе намекаю. И Мэва такая, ничо не знаю, ума не приложу, зачем такое нужно отвали, Рейнард, у меня война. И лемминги)))

Микровзаимодействия между персонажами тоже ужасно радуют, взять хотя бы темную пещеру в Махакаме и это "Ой, я думал, это Рейнард" ГАСКОНПРИКРАТИ!

А еще игрушка мне показалась по-хорошему феминистичной. Без дешевого позирования, без потрясания подмышками правами и свободами. Это даже не про условный 13 век, это про наше время. Ты можешь быть дважды королевой, победить дракона и вести за собой армию, но каждый встречный краснолюд в зассаных портках будет фыркать на тебя "Пфуй, что с тебя взять, баба", а вчерашние друзья, чтобы посильнее задеть, будут говорить, какая ты плохая мать. Все знакомо, все печально и именно так.

Кстати, первая часть Ведьмибука Мэвы уже на фикбуке. Энджой!

запись создана: 02.04.2019 в 09:59

@темы: Игрульки, Упорос, Ведьмак

---

32

Псто поздравлений и пожеланий здесь

---

IRL!

Офигенный вечер с  A_Coronaria и  bettelgeyze. Наконец-то сразу все вместе и в Москве!
Ведьмодамы one love!

@темы: Умилительное, Прожызнь, Ведьмодамы, Триумвират

---

Прогресс с Явиком, который совсем не прогресс(

UPD: Дописала! Не все вышло, как хотелось бы, но сил мучать холст уже нет.



Села наконец в воскресенье чуть-чуть свое порисовать, но вообще сил не хватает. Хоть рожу докрасила. Почему-то очень страшно писать фон, все эти облака, разводы света...
Еще и маскировка устроила мне подставу, вернее, я сама виновата, конечно. Нельзя так надолго оставлять ее на бумаге. Просто не оттереть теперь, силикон схватился. Пришлось срезать. Ужс.



Нужен стимул. Или силы. Или поспать. Не знаю, короч

запись создана: 03.06.2019 в 19:02

@темы: Рисовалки, Mass Effect

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

S08E06, в трех словах.

Короче, ребяты,

спойлер, вкрацыы

ИП - это история про то, как пацан ВНЕЗАПНО приехал к успеху.

@темы: Хлеба и зрелищ, Игра Престолов, ИП